::AzeriTriColor-Форум:: - Искусство не быть болваном. (Хроника "плутовства")

Александр Тарасов
Аргентина – еще одна жертва МВФ

Ничего уникального или экстраординарного в аргентинской катастрофе нет. Просто Аргентина стала очередной жертвой политики транснациональных корпораций (ТНК) и их финансового орудия – Международного валютного фонда (МВФ).

Дело в том, что МВФ – это вовсе не международная благотворительная организация, которая, как нам пытаются внушить сами чиновники МВФ, спешит на помощь любой стране, где возникают финансовые трудности или нужда в модернизации экономики. МВФ и Мировой банк были созданы ТНК не в филантропических целях, а для того, чтобы навязывать государствам стратегию ТНК. При этом надо понимать, что сами ТНК транснациональны только по названию и сфере действия. Все эти компании имеют четкую национальную привязку: у всех ТНК штаб-квартиры расположены в какой-то определенной стране и все ТНК платят этой стране налоги. Силами так называемых антиглобалистов удалось выяснить, что свыше 90 % ТНК – это, на самом деле, компании США, и их деятельность обогащает финансовую верхушку США. Именно эти компании контролируют действия МВФ и Мирового банка, поскольку эти организации носят глубоко антидемократический характер и решения в них принимаются не большинством голосов, а теми, у кого больше денег (а больше всего денег в МВФ и Мировом банке у банкиров США). Вся деятельность МВФ и Мирового банка обусловлена пакетом полулегальных соглашений, заключенных между этими организациями и Министерством финансов США. Этот пакет называется «Вашингтонский консенсус» и направлен на усиление влияние финансового капитала США во всем мире, уничтожение конкурентов Уолл-Стрита и аккумулирование мировых финансовых запасов в банках США.

Поэтому МВФ и Мировой банк предоставляют займы разным странам только при условии выполнения ими требований «Вашингтонского консенсуса» – требований экономических и политических. Требования эти можно свести к следующим пунктам: свобода передвижения капитала; тотальная приватизация – даже в тех областях, где невозможна конкуренция (например, на железных дорогах – никто же не будет ради введения конкурентного выбора строить 3 параллельные железные дороги, принадлежащие разным хозяевам, скажем, из Москвы в Петербург, – это нонсенс), что дает частному капиталу возможность необоснованно завышать цены, не повышая качество товаров и услуг; высокие процентные ставки, что препятствует развитию промышленности, но облегчает финансовые спекуляции; сокращение до минимума или ликвидацию всех социальных программ (бесплатного или дешевого здравоохранения, образования, дешевого жилья, общественного транспорта и т.п.); отказ от защиты природы и охраны окружающей среды; поддержка стабильности национальной валюты путем установления ее зависимости от доллара США и ограничения реальной денежной массы (что приводит к невыплатам зарплат, пособий и дефициту наличных денег, а также к частичной потере национального суверенитета); сокращение зарплат и ограничение прав трудящихся (права на забастовку, прав профсоюзов и т.п.); налоговые реформы, которые увеличивают давление на бедных и облегчают налоговое бремя богатых (в России это вылилось в единый 13-процентный налог – бедные стали платить на 1 % больше, а богатые – на 7, 12, 17, 27 и т.д. процентов меньше).

Действия МВФ разрушили экономику многих стран мира, например Югославии. Югославия была первой страной «восточного блока», которая начала перестраивать свою экономику по рецептам МВФ (еще с 1980 г.). Именно МВФ потребовал от югославского руководства отказаться от «социалистических планов» выравнивания экономического развития всех регионов страны, что лишило традиционно отсталое Косово огромных государственных дотаций и дало возможность ходжаистской тогда Албании использовать недовольство местного населения «новой экономической политикой» для создания в Косове албанского сталинистского подполья. Первый косовский кризис был в 1981 г., когда сталинистское подполье развязало террор против неалбанского населения и спровоцировало уличные столкновения. Было убито 30 человек, 20 тысяч сербов, черногорцев и евреев бежало из Косова.

К 1984-му югославская госбезопасность разгромила 3 подпольные сталинистские «компартии» в Косове и плюс подпольную ходжаистскую организацию «Путь к свободе». Всё это обошлось югославской казне в сумму, равную 70% займов, полученных от МВФ. Еще почти 25% ушли на оплату услуг экспертов МВФ! Кончилось тем, что в 1986 г. МВФ установил над экономикой Югославии полный контроль. Отказ от «выравнивания» вызвал теперь уже недовольство в Сербии, так как закреплял отставание этой республики от Хорватии и Словении, наиболее промышленно развитых. Так МВФ возродил в Югославии сербский национализм (с которым Тито – хорват по национальности – боролся безжалостно, вплоть до выселения сербов из других республик). И именно по рекомендации МВФ Милошевич ответил на новый всплеск насилия в Косове в 1989–1990 гг. принятием поправок к конституции, которые урезали права автономных краев по сравнению с республиками: без этого оказалось просто невозможно проводить экономическую политику МВФ – руководство Косова прямо заявляло, что такая политика противоречит югославской конституции.

По требованию МВФ югославское руководство приняло закон о приватизации. Но когда эксперты МВФ вникли в этот закон, они пришли в ярость: закон предусматривал создание в Югославии «народного капитализма», в соответствии с которым иностранный капитал мог рассчитывать только на 10 % акций любого приватизированного предприятия, основным владельцем акций становились трудовые коллективы и, кроме того, приватизация проводилась на сугубо добровольной основе (принудительно можно было приватизировать только предприятия-банкроты). Поэтому МВФ отказался от дальнейшей «работы с Югославией», и был взят курс на развал федерации. Это привело к гражданской войне, в которой погибло 600 тыс. человек, и к распаду единой Югославии. При этом 80 % югославских капиталов, естественно, бежало из воюющей страны в западные банки (из них 70 % – в банки США). В Сербии, однако, у власти оставалась Социалистическая партия, которая и заставила Милошевича принять именно такой закон о приватизации. Поэтому понадобилась еще одна война – якобы из-за Косова, – в результате которой промышленность Сербии была уничтожена американскими бомбардировками, а правительство Милошевича пало. Новое правительство отменило прежний закон о приватизации, открыв таким образом Сербию для западного, в том числе американского, капитала.

Еще более разрушительными были действия МВФ в Руанде. Руанда долгое время считалась удачной моделью развития сельского хозяйства. Однако в конце 80-х страна пережила два климатически неблагоприятных года, что вызвало жестокие неурожаи. Под урожай кофе 1989 г. Руанда получила у МВФ грандиозный заем, однако в 1989 г. на мировом рынке произошел обвал цен на кофе. Новые займы МВФ предоставил Руанде только при условии отказа страны от политики продовольственного самообеспечения и отказа от государственной поддержки фермерских хозяйств (поскольку это – «не рыночная политика»), а также при условии девальвации руандийского франка.

Все это вызвало галопирующую инфляцию и крах реальных доходов населения. При этом эксперты из МВФ прекрасно знали, что каждый раз, когда в Руанде начинается экономический кризис, в стране вспыхивает гражданская война. Руанда населена в основном двумя этническими группами: автохтонными земледельцами хуту (около 90 %) и пришедшими с севера в XVI–XVII вв. скотоводами тутси (менее 10 %). Тутси покорили хуту и создали в Руанде феодальную монархию. На протяжении столетий тутси жесточайшим террором поддерживали свою власть в стране. Поэтому хуту испытывают к тутси врожденную ненависть. После достижения Руандой независимости каждый экономический кризис в стране кончался либо тем, что хуту резали тутси, либо тем, что тутси резали хуту. Естественно, в 1990–1991 гг. все повторилось. Профессиональные воины-тутси устроили грандиозную резню хуту, но поскольку хуту было гораздо больше, тутси проиграли и сотнями тысяч бежали в соседние страны. За полгода погибло 1,5 млн человек! Все накопленное национальное богатство было уничтожено, все денежные запасы Руанды перетекли в западные банки. Экономика страны была разрушена. По требованию МВФ новое правительство Руанды разогнало сберегательно-кредитные кооперативы в стране (как «социалистические»), что повлекло за собой массовое разорение фермеров, и заморозило закупочные цены на кофе на уровне кризисного 1989 г. (хотя стоимость жизни в Руанде чрезвычайно выросла, и цена на кофе на мировых рынках также заметной возросла). В результате фермеры массами разорялись (только в 1992 г. они от отчаяния вырубили 300 тыс. кофейных деревьев), а их земли скупали ТНК. Внешний долг Руанды за эти годы вырос со 150,3 млн долларов США до 804,3 млн! Сегодня Руанда – страна, не имеющая никаких перспектив и работающая исключительно на то, чтобы платить проценты по долгам.

Не менее впечатляющим было разрушение МВФ экономики Сомали. Сомали нуждалась в финансовых вливаниях из-за расходов, связанной с проигранной сомалийско-эфиопской войной. МВФ предоставил займы под условием проведения политики «жесткой экономии», закупок по демпинговым ценам американского зерна и девальвации сомалийского шиллинга. Это разрушило традиционные связи между двумя основными секторами сомалийской экономики: «кочевой экономикой» (скотоводами) и «оседлой экономикой» (земледельцами и горожанами). Девальвация привела к резкому удорожанию цен на топливо и удобрения, а демпинг американского зерна сделал невыгодным выращивание зерновых. Крестьяне были моментально разорены. Они не смогли покупать товары в городах, что разорило горожан. Те, в свою очередь, не смогли покупать мясо у скотоводов – и скотоводы были вынуждены пустить стада под нож, поскольку не имели денег на их содержание. Экономика страны рухнула.

Кроме того, по требованию МВФ были закрыты госхозы (существовавшие в основном в зонах орошаемого земледелия), что лишило государство основного (помимо налогов) источника доходов. А это, в свою очередь, уничтожило государственные социальные медицинские и образовательные программы. Государство не смогло платить зарплату госслужащим, что повлекло за собой развал госаппарата, а затем и гражданскую войну, унесшую приблизительно 60 тыс. жизней.

Огромный ущерб нанес МВФ Мексике. Мексика была до 80-х гг. XX в. одной из самых развитых стран Латинской Америки. При этом Мексика была классической страной государственного капитализма. Однако развитие Мексики в значительной степени зависело от нефти. Поэтому катастрофическое падение цен на нефть в 80-е гг. нанесло стране мощный удар. Мексика получила у МВФ большие займы под грандиозные программы (на совершение «нового технологического рывка») – но не смогла отдать эти кредиты. Страна была провозглашена банкротом, и МВФ взял экономику Мексики под свой контроль. В соответствии с навязанным стране «планом Бейкера» были отменены все протекционистские меры, защищавшие внутренний рынок и внутреннего производителя, введено свободное перемещение капиталов (и из страны в США утекло 45 млрд долларов), начата глобальная приватизация.

Особенно бурно эти реформы протекали при президенте Карлосе Салинасе де Гортари в конце 80-х – начале 90-х гг. Проходившие тогда реформы стали называть «салинастройкой» (по аналогией с горбачевской «перестройкой»), а МВФ провозгласил создание им «мексиканского экономического чуда». В Мексику хлынул американский капитал. Только в 1991–1993 гг. в Мексику пришло около 100 млрд долларов американских капиталовложений.

Но одновременно в стране свирепствовала инфляция, и росли нищета и безработица (в 1987 г. полностью безработных было около 18 % экономически активного населения, а с частично безработными – свыше 40 %), импорт североамериканских товаров (до 50 млрд долларов в 1993 г.) разорил внутреннего производителя, льготы, представленные ТНК, лишили мексиканский бюджет огромных налоговых поступлений. И в 1994 г. разразился знаменитый мексиканский экономический кризис. «Салинастройка» рухнула. 20 тыс. предприятий разорились, 700 тыс. человек остались без работы, 2 млн мелких частных предприятий заявили, что находятся на грани банкротства.

МВФ и Вашингтон предоставили Мексике новые кредиты – суммарно 53 млрд долларов. При этом от Мексики требовали углубления неолиберальных реформ, предоставления экстраординарных льгот американским корпорациям и вступления в НАФТА (Североамериканскую зону свободной торговли). После вступления Мексики в НАФТА доходы мексиканских рабочих в мгновение сократились на 26 %. В штате Чьапас началось восстание сапатистов.

Основные финансовые вливания были направлены в «макиладоры» – цепь заводов, построенных вдоль мексиканско-североамериканской границы. Эти заводы экстерриториальны, на них запрещено создание профсоюзов, рабочие получают гроши, заводы не платят налогов в мексиканскую казну. Ущерб, причиняемый Мексике «макиладорами», оценивается приблизительно в 14,5–16,5 млрд долларов в год. В результате Мексика оказалась намертво привязана к США и МВФ, 24 % населения живет на грани голодной смерти и еще 50 % – в условиях бедности, чего в Мексике не было даже во времена диктатуры Порфирио Диаса в конце XIX – начале XX в.

Можно привести много аналогичных примеров. Скажем, пример Индонезии, где режим Сухарто последние 8 лет своего существования беспрекословно выполнял все рекомендации МВФ. Это кончилось экономическим крахом, массовым бегством капиталов в США, падением Сухарто, этническими и религиозными столкновениями, в которых погибло от 8 до 10 тыс. человек.

Можно вспомнить и Бразилию, где последние 5 лет правления военного режима экономику страны контролировал МВФ (под предлогом наблюдения за выплатой гигантского внешнего долга; платежи по нему достигали 30–40 % от стоимости бразильского экспорта!). В 1983–1984 гг. МВФ навязал военному режиму план «шоковой терапии», однако это кончилось возникновением в стране массового сопротивления «шоку», кампанией гражданского неповиновения и массовым саботажем на предприятиях, что привело к падению военного режима в 1985 г.

Зато отказ от «реформ по МВФ» при президентстве известного леворадикального социолога и экономиста Фернанду Кардозу позволил стабилизировать экономику Бразилии и резко – на 5 млн человек – уменьшить число бедняков в стране.

Можно вспомнить о «шоковой терапии по МВФ» в Перу во времена диктатуры Фухимори. В результате этой «терапии» в Перу потеряло работу 12 млн человек, 15 млн оказалось в нищете, а сама страна утратила шанс перейти в категорию индустриально-аграрных стран.

В Эквадоре «шоковая терапия по МВФ» привела к попытке введения в качестве национальной валюты доллара США, что вызвало тотальное разорение эквадорцев, стихийный бунт и падение правительства.

Последствия «шоковой терапии» в России всем хорошо известны.

Созданное по рецептам МВФ «аргентинское экономическое чудо», отцом которого называют Доминго Кавалло, тоже рухнуло не сегодня – с объявлением фактического дефолта, массовыми голодными бунтами и погромами и неоднократной сменой правительства. Голодные бунты и погромы в Аргентине уже были в конце первого этапа «шоковой терапии» в 1989 г., а затем в 1996 г. (что и привело к первой отставке Д. Кавалло). Надо отметить, что голодные бунты произошли в 1989 г. впервые за всю историю независимой Аргентины. Экономический кризис в Аргентине длится по меньшей мере последние 4 года, безработица на уровне 15–18 % держится последние 3 года, внешний долг 138 млрд долларов тоже возник не вчера. Новинкой оказалось лишь замораживание вкладов населения и решение выплачивать внешний долг из средств пенсионных фондов (а пенсионерам, соответственно, не платить пенсии).

Кавалло, действовавший по рецептам МВФ, привлек в Аргентину 40 млрд долларов, 28 % аргентинской экономики было скуплено американскими корпорациями. Но условия, на которых эти деньги пришли в Аргентину, были для страны разорительными: инвесторам гарантировались невероятные налоговые льготы – освобождение от налогов на 25, 15, 10 лет или полное освобождение от налогов на 5 лет с последующим 10-летним периодом 80-процентных льгот. В результате на 40 млрд долларов, вложенных в экономику страны, пришлось по меньшей мере 280 млрд долларов прибылей, беспрепятственно вывезенных из Аргентины – а ведь эти деньги можно было вложить в национальную экономику (это вдвое больше, чем весь внешний долг Аргентины). Так Аргентина стала еще одной жертвой МВФ.
27 января – 1 февраля 2002

scepsis.ru

Убийственные рецепты МВФ привели к экономическому
и социальному хаосу в Индонезии

______________________________

Эти кризисы разворачивались очень быстро, что требовало немедленной финансовой поддержки МВФ в то время, как фонд привык готовить свои программы не один месяц. Кроме того, масштаб помощи значительно превосходил тот, что обычно предоставлялся при кризисах, связанных с текущими счетами. И, как уже было сказано, сама антикризисная рецептура вырабатывалась для других условий.

Значит, ошибки? Однако нельзя отвернуться от фактов, свидетельствующих о прямом вмешательстве Фонда и его американских соучредителей во внутренние дела стран-членов. Так, в Малайзии Фонд пытался действовать через окружение премьер-министра, сделав ставку на вице-премьера и министра финансов Анвара Ибрагима, который одно время рассматривался как возможный преемник Махатхира. В октябре 1998 года Анвар как министр финансов предложил бюджет, по мнению многих экспертов, скроенный по эмвээфовским рецептам, хотя и без МВФ. То есть Фонд, несмотря на то, что Малайзия не стала обращаться за кредитами, пытался продолжать навязывать стране шаги экономической политики. Более того, тогдашний вице-президент США Аль Гор, выступая на форуме АТЭС в Куала-Лумпуре в ноябре 1998 г., открыто поддержал демонстрантов на улицах, организовавших акцию поддержки к тому времени отставленного Анвара Ибрагима.

Еще более очевидна политическая ангажированность Фонда во взаимоотношениях с Индонезией. Кризис 1997 г. затронул все стороны жизни Индонезии – не только экономику, но и политическую систему. Города потрясла волна насилия, какой страна не знала после 1965 года, когда Сухарто пришел к власти. В середине мая 1998 года только в одной Джакарте за день погибло 500 человек. Всплеск массового недовольства произошел сразу вслед за отказом от субсидий на топливо, что являлось частью плана МВФ.

МВФ контролировал международный пакет помощи Индонезии в 43 млрд долл. США. Договоренность о нем была достигнута в ноябре 1997 года, когда индонезийская рупия всего за 4 месяца подешевела на 70% против доллара США. В обмен на кредиты Джакарта не только согласилась на сокращение субсидий, но и на реформы банковско-финансового сектора и монополий, существовавших при прямой поддержке режима Сухарто.

Во время кризиса Индонезия намеревалась стабилизировать свою валюту привязкой рупии к американскому доллару. По плану, принятому индонезийским правительством, Центральный банк должен был быть заменен валютным комитетом, гарантирующим обеспечение рупии долларами или иной твердой валютой по фиксированному курсу. Примерами для подражания были, прежде всего, Аргентина и Гонконг.

Однако этот план был опрокинут Фондом, пригрозившим в случае введения фиксированного курса заморозить кредит. МВФ выделял кредит под проведение экономических реформ и при условии сохранения системы гибкого валютного курса. Противодействие МВФ планам фиксированного валютного курса нанесло дополнительный удар по рупии. В то же время навязанная МВФ сверхжесткая денежная политика резко увеличила ставку процента, сократив ликвидность. Было рекомендовано закрытие 16 банков, что привело к дополнительному оттоку капитала в 5 млрд долл. Все это вылилось в волну банкротств, а индонезийская экономика в 1998 г. сократилась на 13% (наихудший показатель в истории страны).

Решение МВФ было продиктовано, прежде всего, политическими мотивами. После 30 с лишним лет поддержки американская администрация решила, что коррумпированному и недемократичному Сухарто пришла пора оставить свой пост. В это время как раз и начал развертываться азиатский финансовый кризис. Убийственные рецепты МВФ привели к экономическому и социальному хаосу в Индонезии. Бывший директор МВФ Мишель Камдессю и не скрывал той роли, которую сыграл Фонд в отстранении Сухарто. Он открыто заявил об этом на церемонии по поводу своей отставки.

А что сегодня?

Возвращаясь в день сегодняшний, посмотрим на некоторые новостные сообщения. Например, официальный Брюссель рекомендовал Румынии, находящейся в состоянии кризиса, воздержаться от заимствований у МВФ, дабы не ставить страну под мониторинг Фонда. Латвии удалось получить кредит МВФ при сохранении привязки лата к евро, хотя Фонд и настаивал на девальвации латвийской валюты. Литва заявила, что воздержится от обращения за помощью МВФ, так как условия Фонда жесткие и возможны негативные последствия с точки зрения инвестиций.

Итак, очевидно, что страны, зная сегодня, к чему ведет поддержка МВФ, стараются этой поддержки избежать. В некоторых случаях удается получить льготные условия кредитования, так как страны находятся под крышей Европейского Союза.

Кстати, в начале декабря 2008 года китайская China Daily опубликовала статью, в которой указывалось, что страны Азии недовольны решением Группы 20, принятым в Вашингтоне в ноябре, о расширении ресурсов и повышении роли МВФ. В статье указывалось, что страны Азии испытывают глубокое недоверие к Фонду и не видят никаких доказательств, что за последние 10 лет Фонд повысил качество своей деятельности. Вместо этого азиатские страны наращивают финансовое сотрудничество, в частности, 13 стран создали региональный фонд. Это так называемая Чианг-Майская инициатива, представляющая собой линию валютного обмена в 80 млрд долл., в которой участвуют Китай, Япония, Южная Корея и страны АСЕАН.

Страны Азии, и особенно Восточной, в случае нарастания финансовых трудностей будут стараться не обращаться в МВФ. Для любого восточно-азиатского правительства обращение в МВФ равносильно политического самоубийству. Почему столь распространено такое негативное отношение к центральной финансовой организации мира, смотри, как говорится, выше.

http://www.fxmoney.ru/article/?id=678&print

Газета “ Чужие деньги “

МВФ: Четыре шага к проклятию
Рассказывает "опальный" советник президента США
Грегори ПАЛАСТ

Gregory Palast The Observer

Это напоминало сцену из шпионского романа: выдающийся агент страдает от одиночества и, в долгие часы разбора былых полетов, извлекает из собственной памяти ужасы, совершенные во имя гнилой идеологии.

Только это был кое-кто покрупнее какого-то конченого шпиона времен Холодной Войны. Бывший аппаратчик (apparatchik) Джозеф Стиглиц (Joseph Stiglitz), бывший главный экономист Международного банка (World Bank, название Международного Банка Реконструкции и Развития - International Bank for Reconstruction and Development, - даваемое в английской и американской печати - Прим. перев.). Новый мировой экономический порядок есть воплощение в жизнь его теорий.

Он прибыл в Вашингтон на большую встречу между Международным банком и Международным Валютным Фондом (МВФ). Но вместо того, чтобы возглавлять встречи министров и известных банкиров, он оставался снаружи, за полицейскими кордонами. Международный банк уволил Стиглица два года назад (в 1999). Ему не дали по-тихому уйти в отставку: он был "отлучен" исключительно за умеренное выражение несогласия с глобализацией в стиле Международного банка.

Здесь, в Вашингтоне, мы провели эксклюзивное интервью со Стиглицем, для Observer и Newsnight, обсудив внутреннюю механику МВФ и Международного Банка, причем на 51% банк является собственностью Казначейства США (US Treasury).

Здесь же, из неназванных источников (не Стиглиц), мы получили рабочие документы, помеченные грифами "секретно" и "для ограниченного пользования".

Стиглиц же помог понять "стратегию содействия развивающимся странам". Существует стратегия содействия развитию для каждой бедной страны, разработанная, как заявляет Международный банк, после тщательного изучения внутренней обстановки.

Но, если верить инсайдеру Стиглицу, "тщательное изучение" заключается не более чем в инспекции пятизвездочных отелей. Оно заканчивается встречей с выпрашивающим милостыню министром финансов, которому передается заранее подготовленное "соглашение о реструктуризации" для "добровольного" подписания.

Каждая национальная экономика анализируется, говорит Стиглиц, затем Банк вручает каждому министру одну и туже программу, состоящую из четырех шагов.

Шаг первый - приватизация. Стиглиц заявляет, что вместо того, чтобы протестовать против распродажи государственных отраслей промышленности, отдельные политики - используя требования Международного банка для подавления местной критики - успешно распродают по дешевке собственные электро- и водо-снабжающие компании. "Вы бы видели, как горят их глаза" при мысли о возможности комиссионных за снижение продажной цены на несколько миллиардов.

И правительство США знает об этом, обвиняет Стиглиц, по крайней мере, это справедливо для случая величайшей приватизации в истории, российской распродажи 1995 года. Позиция Казначейства США: "Это замечательно - Ельцин переизбран, как мы и хотели. Нам НАПЛЕВАТЬ (выделение оригинала: We DON'T CARE... - Прим. перев.), если это были нечестные выборы".

От Стиглица нельзя просто отмахнуться, как от психа подвинутого на тайном заговоре. Он принимал участие в игре - был членом кабинета Билла Клинтона, председателем президентского совета консультантов по экономике.

Наиболее чудовищным Стиглиц считает то, что прикрываемые США олигархи растащили российские индустриальные активы, в результате чего совокупный национальный продукт уменьшился почти в два раза.

После приватизации, Шаг Второй - либерализация рынка капитала. Теоретически этим достигается свободный приток и отток инвестиций в страну и из нее. К сожалению, как показывает опыт Индонезии и Бразилии, деньги чаще всего просто утекают из страны.

Стиглиц называет это циклом "горячих денег". Деньги приходят в страну для спекуляций с недвижимым имуществом и валютой и улетучиваются при первых же признаках проблем. Национальные резервы истощаются за считанные дни.

И когда это происходит, для того, чтобы соблазнить спекулянтов вернуть обратно в страны собственные национальные капиталы этих же стран, МВФ требует поднять национальные процентные ставки до 30, 50 и 80 процентов.

"Результат предсказуем", говорит Стиглиц. Высокая ставка процента уменьшает стоимость имущества [доход от имущества меньше процентного дохода], снижает уровень промышленного производства [выгоднее положить деньги под проценты] и опустошает национальную казну.

И здесь, следуя Стиглицу, МВФ подталкивает вымотанные нации к Третьему Шагу: рыночное ценообразование - размытый термин для обозначения повышения цен на питание, воду и газ для бытовых нужд. Это приводит, предсказуемо, к Третьему С Половиной Шагу: тому, что Стиглиц называет "МВФ бунтами".

МВФ бунты крайне предсказуемы. Когда нации находятся уже "в беспомощном состоянии, МВФ выжимает из них последнюю каплю крови. Они поднимают давление до тех пор, пока котел не взорвется", как в случае, когда в Индонезии МВФ добился отмены субсидий для бедных на еду и топливо в 1998. Индонезия взорвалась бунтами.

Есть и другие примеры - прошлогодные (2000 год) выступления в Боливии из за цен на воду; в феврале 2001 бунты в Эквадоре из-за повышения цен на газ, навязанного Международным банком. Создается впечатление, что этого и ждут.

И это так и есть. Чего Стиглиц не знал, так это того, что в распоряжении Newsnight находятся несколько инсайдерских документов Международного банка. В одном из них - прошлогоднем указе о Национальной Стратегии Развития для Эквадора (Interim Country Assistance Strategy for Ecuador), Банк несколько раз отмечает - с холодной аккуратностью - что эти планы могут закономерно вызвать "социальные беспорядки".

Это не удивительно. Секретный отчет отмечает, что план сделать доллар США валютой Эквадора сталкивает 51% населения страны за черту бедности.

МВФ бунты (а под бунтами подразумеваются мирные демонстрации, рассеиваемые пулями, танками и слезоточивым газом) вызывают новый отток капиталов и банкротства правительств. Этот экономический поджог оборачивается своей прибыльной стороной к иностранцам, которые могут урвать оставшиеся активы по бросовым ценам.

Вырисовывается система. Имеется множество проигравших (losers), но явными победителями (winners) оказываются западные банки и Казначейство США [в популистской экономической беллетристике разговоры о losers-winners являются общим местом].

И теперь мы подошли к Четвертому Шагу: свободной торговле. Это свободная торговля по правилам Всемирной Торговой Организации (ВТО; World Trade Organisation) и Международного банка, что Стиглиц уподобляет Опиумным Войнам. "Тогда тоже речь шла об "открытии рынков", говорит он. Так же как в 19-м веке, европейцы и американцы взламывают торговые барьеры в Азии, Латинской Америке и Африке, в то время как ограждают свои собственные рынки от сельскохозяйственных товаров Третьего Мира.

Во времена Опиумных Войн Запад использовал военные блокады. Сегодня, Международный банк может отдать приказ о финансовой блокаде, которая не менее эффективна и подчас столь же убийственна.

Стиглиц выразил озабоченность по поводу планов МВФ/Международного банка. Во-первых, говорит он, так как планы разрабатываются секретно и воплощаются на основе абсолютистской идеологии, никогда не допуская рассуждений или несогласия, они "подрывают демократию". Во-вторых, они не работают. Под руководством структурного "содействия" МВФ доход стран Африки упал на 23%.

Избежала ли какая-либо нация такой судьбы? Да, говорит Стиглиц, это Ботсвана. В чем секрет? "Они сказали МВФ собирать чемоданы".

Стиглиц предлагает радикальную сельскохозяйственную реформу: атака на 50% ренты с урожая собираемой олигархическими собственниками по всему миру.

Почему Международный банк и МВФ не последовали этому совету?

"Если ты бросаешь вызов земельному собственнику, то это означает покушение на власть элиты. В их планы это не входит".

В конечном счете, думать в этом направлении его заставила неспособность банков и Казначейства США изменить курс в случае столкновения с кризисами, неудачами и страданиями, вызванными их собственной монетаристской политикой.

"Это в некотором роде напоминает Средние Века", говорит экономист, "Когда пациент умирает они говорят, ну что ж, мы остановили кровотечение слишком рано, в нем еще оставалось немного крови".

Может быть, настало время избавиться от кровопийц.

Оригинал статьи здесь http://www.guardian.co.uk/business/2.../business.mbas